Пролог

Около двадцати лет назад

И вновь она его обманула. Обещала, что вскоре они соединятся и будут вместе вечно - умолчав о том, что для этого ему придётся умереть. Каждое её слово было лживо - всегда, и только сейчас, кажется, у него по-настоящему открылись глаза, а разум освободился от невыносимо соблазнительной - и столь же мучительной - иллюзии.
Но красивых слов она от него не услышит - даже слов гнева. Только одно - то, что сказать необходимо.
- Отдавай мой корабль, нимфа. Нет, не того "троянского коня", которого ты подсунула мне под видом подарка и который стал для меня тюрьмой! Отдавай мой собственный корабль - мою "Амфитриту". Надеюсь, память у тебя не так коротка, чтобы ты забыла это название. А если не отдашь - я возьму его силой. Той силой, которой ты сама меня наделила. Ну так как, нимфа?
В следующий миг исчезло давление воды, а над головой его распростёрлось голубое небо. Под ногами и в самом деле была палуба "Амфитриты" - корабля далеко не столь внушительного, как "Голландец", но преодолевавшего с ним все трудности в течение долгих лет... Пока их не разлучила нимфа.
Руки его прикоснулись к дереву мачты - такому знакомому и родному. "Амфитрита" была столь же хороша, как в день их расставания! Даже следов времени не имелось.
На этот раз Дейви Джонс не пытался сдержать слёз нежности - потому что в кои-то веки чувства не причиняли боли.

Оставаясь в тени, за собеседницами наблюдал тот самый загадочный помощник, о чьей истинной сути ни Тара, ни Молли не имели понятия. Тот, кто когда-то был человеком, потом - Морским дьяволом, а теперь и сам толком не смог бы сказать, кем ныне является. Чудовище, один вид которого поверг бы людей в ужас - а этого Дейви Джонс сейчас допустить не мог, слишком высоки были ставки. Именно поэтому нижняя часть его лица была скрыта платком, чтобы спрятать щупальца, кисти рук - точнее, то, что от них осталось - были плотно обмотаны тканью, а шляпа надвинута низко на лоб. Казалось, от него остались лишь глаза.
Когда Тара внезапно оперлась о дерево, словно боялась упасть, Джонс невольно ощутил тревогу - и облегчение, когда Тара сказала служанке, что ей лучше. А это было недопустимо, невозможно! Ведь ему нужно было заставить Тару полюбить себя - а вовсе не привязываться к ней самому! Привязанность ведёт к слабости, а слабости он никогда себе не позволит.
Обычно в таких случаях Джонс давал волю гневу на себя и нередко вымещал его на других. Но - не сейчас. Сейчас нужно держать себя в руках - только так можно надеяться понравиться той, которая снимет проклятие.
Если он будет медлить, то дождётся лишь отплытия "Дамиана" - и тогда вновь придётся искать Тару по всему свету.
А потому Джонс решился сделать шаг вперёд - и позволить луне осветить его фигуру.
- Вам не придётся долго искать загадочного помощника, госпожа Тара, - голос звучал очень мягко, совершенно не так, как обычно. - Я стою перед вами.
"Сейчас или никогда. Сейчас или никогда".

Отредактировано Уилл Тернер (2023-01-01 00:25:28)

Тара явно не горела желанием с ним беседовать - судя по тому, что призвала на защиту тигра и дракона, которые, казалось, были готовы разорвать его на сотню маленьких осьминогов. Убить вряд ли смогли бы - раз уж его не смог убить даже кинжал, вонзённый в сердце. Но раны от когтей тигра и ожоги от дыхания дракона могут быть весьма неприятны.
От размышлений его отвлёк голос, Таре не принадлежащий - и сначала Дейви Джонс не поверил своим ушам, потому что не слышал этого языка уже более полувека. Этому языку не было места в его нынешнем существовании, это был язык его человеческого прошлого. Словно дух его давно покойной матери спустился на землю, вспомнив о непутёвом сыне...
Но это была не давно умершая госпожа Джонс, а служанка Тары - на которую он до сей поры не обращал внимания.
На миг Джонс едва не попытался пошевелить пальцами левой руки - у него давно не было левой кисти, её место занимала клешня омара. И всё же в то мгновение показалось, что клешня пытается принять свою первоначальную форму, хотя и тщетно.

Тара же подняла руку, на пальце которой сияло кольцо в виде лебедя. Тара назвала его Кольцом Верности, символом вечной любви к мужу. И Джонс слишком хорошо знал, что значат такие символы - не зря столько лет хранил музыкальную шкатулку, подарок Калипсо. Если в сердце Тары её возлюбленный супруг занимает то же место, что в его собственном когда-то занимала Калипсо - значит, шансов у него, Дейви Джонса, нет никаких.
- Очень печально, - услышал он свой голос. - Потому что, удайся мне завоевать вашу симпатию - вы могли бы помочь мне снять проклятие, из-за которого меня считают дьяволом - в то время как я такой же человек, рождённый земной женщиной, как и вы.

В другое время его переполнил бы гнев, с которым не сравнился бы и ураган на море - и очень может быть, что спустя несколько минут на острове не осталось бы более ничего живого. Но ничего подобного он сейчас не чувствовал, к своему удивлению восприняв неудачу как данность, хотя и печальную данность. Взор же его обратился к странной служанке, которая откуда-то знала его родной язык.